Аборт - Страница 26

— Коля, — сказал Серега, — надо на дачу ехать, там в погребе, что посреди участка, в дальнем правом углу на два штыка копни — там банка из-под кофе и в ней десять соток зелеными. Себе на всякий случай оставлял. Штука, конечно, не деньги, но если нет совсем, то очень даже выручат. Я так тогда думал. Езжай туда, это выход.

Колян поднял сумку и посмотрел на него:

— Какой это выход? Я ж тебе говорю, я только дилеру пятьсот должен, а еще по другим местам штук пять, не меньше. Что мне эта штука, Сережа? Да ее считай что и нет. Это только на день все отодвинет…

— Что ты молчишь? — толкнул меня в плечо Сергей, — говори что-нибудь, он сейчас уйдет.

— Коля! Ты должен меня помнить, мы с Серегой с детства вместе, из одного двора, — Саша меня зовут, Хромой погоняло было, за то, что я два раза подряд ногу ломал на катке.

— Помню… — спокойно ответил Колян, — у нас с вами разница лет в пять, все другое… Но я помню. Ты правильный пацан был…

— Я уже мертв. И Серега мертв, давно уже, больше года. Он меня попросил с тобой поговорить. Ты бы нас послушал, а, Коля? Жизнь — она как ветка, сильно может гнуться. В разные стороны. Но вот она еще гнется, а вот уже и сломалась. Тебе до трещины минут десять от силы, а то и меньше. Хрустишь уже. Хода назад не будет. Ты сам себя тащишь…

— Хромой, я больше не хочу просыпаться от боли, я хотя бы месяц-два должен поспать как человек, я чужой здесь, понимаешь? Все-все-все-все… У меня в запасе только три таблетки, это на случай, если я от ломки обрез начну ронять. А ты мне время режешь. Отстань.

— Дурак! Это мы здесь чужие! Нет нас, понимаешь! Ты сейчас разговариваешь с пустотой, с воздухом!

— Да какая разница! — усмехнулся Колян, покрепче ухватил спортивную сумку и пошел от нас быстрым шагом. — Я теперь сам пустота…

Мы миновали все клумбы у здания местной администрации, какой-то магазин и до самого крыльца почты в оба уха пытались ему вложить хоть какое-то подобие смысла. Все было тщетно. Когда мы ему оба надоели, он запел хриплым голосом какой-то шансон, а у крыльца поставил сумку, замолчал и замер, закрыв глаза. Мы с Серегой переглянулись. Стоял он так с минуту.

— Готовится… — догадался Серега, — медитирует.

Коля резко выдохнул, опустился на колени, вжикнул молнией, быстро достал изнутри спортивную шапочку, растянул ее — она оказалась с самодельными отверстиями под глаза и рот, и в две секунды натянул ее на голову. Вид получился не устрашающий, а дурацкий. Следом Колян вытащил обрез, встал, схватил сумку, резво забежал на крыльцо и открыл дверь. Навстречу как раз вышла девушка и при виде его побледнела. Брат поднял было обрез, но потом мотнул головой в сторону, дескать — проходи. Пигалица быстро сбежала вниз, испуганно щелкая каблуками.

Колян влетел в помещение почты и, не теряя ни секунды, подбежал к стойке и махом перепрыгнул через нее, оказавшись за спиной у кассирши. Еще две женщины, сидевшие рядом, вскочили и прыснули в стороны.

— Открывай! — страшно заорал он, ударив кассиршу по спине.

— Что? — пролепетала она, еще даже толком не испугавшись.

— Кассу открывай, дура! Убью!! Всем стоять!!! — еще громче заорал Колян и навел на толпу, в основном, пенсионеров обрез. — Куда, сука старая!!!

Одна из бабушек под шумок решила пробраться к двери, но от крика присела на корточки и резво передумала.

— Вы двое!!! — твердо сказал парень другим почтальоншам. — В зал, за стойку.

Женщины повиновались.

— Теперь пиздец… — уже равнодушно прокомментировал Серега, запрыгнул на стойку, сел и закурил — Не вали хоть никого, братан… Они не виноваты.

— Все! Все виноваты!! — невпопад закричал Колян. — Весь мир виноват!

— Что? — наконец-то испугавшись, дрожащим голосом спросила кассирша. Она была, как и полагается заштатной почтовой сотруднице, угловатая и некрасивая.

— Молчи, тварь, открывай кассу!

— Я открыла…

— Кидай в сумку все!!!

Женщина аккуратно стала доставать деньги. В это время из двери выбежал охранник в черной идиотской форме с эмблемой на плече в виде непробиваемого никакими пулями щита и с надписью «секьюрити» на правом нагрудном кармане. С левой стороны красовались символы группы крови B(III)+. Он был пожилой, совершенно спокойный и все еще не верил, что ему, в кои веки, повезло не просто смотреть телевизор, а исполнять прямые обязанности.

— Дед, на пол! Жить будешь, старый, падай!! — направил на него обрез Колян и даже прицелился, чтобы у охранника не было вариантов.

Дед протянул вперед открытые ладони и скромно, по частям укладывая свое тело, лег. Колян опять повернулся к кассирше.

— Сколько там? — спросил он ее.

— Около трехсот… — тихо произнесла она, не отрывая глаз от обреза.

— Как трехсот? Семьсот должно быть!!! Где остальные? Остальные где?!

— Я не знаю, — заплакала кассирша.

— Ну и что, хватит тебе триста? — спросил, усмехаясь, Серега.

— Нет! — помотал головой Колян. — Не хватит!

— У меня больше нет… — еще тише произнесла женщина.

— Твари!!! — заорал Колян и выстрелил в потолок. Давно не ремонтированная штукатурка посыпалась сверху серым дождем. Запахло порохом. Пенсионеры запричитали и всхлипнули.

— Вали отсюда, — негромко сказал Серега, — хватит, не хватит — это уже неважно. У тебя времени почти нет, нельзя задерживаться.

— Тебя еще не спросили! — крикнул Колян.

— Заряди ствол, кстати, а то, в случае чего, один выстрел у тебя, — посоветовал брат.

Брат переломил обрез и достал откуда-то из заднего кармана новенький блестящий патрон. Начал вставлять, но тут спокойно лежащий до этого дед-охранник вдруг вскочил и кинулся на него. Коляну не хватило полсекунды. Переломанный обрез взлетел вверх, а дед без всяких там кун-фу принялся методично упаковывать парня под стол, где тому негде было развернуться. Со столов летели письма, бандероли и оборудование. Вопили пенсионеры. Самые умные без всяких прелюдий взяли входную дверь штурмом и вывалили на улицу, крича на помощь милицию. Начался обратный отсчет.